Пневмония. Страница 28
Атипичная пневмония (28 стр.)
– Мы здесь, сюда! – призывно замахала рукой Вика, встав со скамейки.
– Мы закончили переговоры с Шатуновым и готовы ехать за вакциной, – сказал Колосову профессор, подходя к скамейке. – Здравствуйте, – спохватился он, – меня зовут Анатолий Львович.
После окончания процедуры взаимных представлений Виктор Петрович задал вопрос Свирскому:
– Куда надо ехать за вакциной? И сколько на это может потребоваться времени? Я пытаюсь сообразить, сумеем ли мы сегодня проделать хотя бы половину пути Волгограда, – пояснил он.
– Лаборатория находится в восьмидесяти километрах от Орла. Но имейте в виду, что мне необходимо провести совещание со своими сотрудниками. На это мне понадобится, как минимум, час, а лучше – два. К тому же у лаборатории теперь новые хозяева. Вряд ли нас туда пустят по-хорошему. Искать способ проникновения придется на месте. Я не знаю сколько на это может потребоваться времени. – Свирский посмотрел на часы: – Сейчас три. Так что решайте.
– Там есть охрана? – поинтересовался Веретенников. Анатолий Львович пожал плечами.
– Там полно китайцев, но они – крестьяне. Есть ли там охрана? – повторил вопрос Анатолий Львович. – Не знаю, честно говоря. Там есть забор – это точно. Все остальное увидим на месте.
– Петрович, это несерьезно, – майор повернул голову, обращаясь к Колосову, –нельзя туда соваться, не зная, есть ли там охрана, как она вооружена и… вообще. Я предлагаю не дергаться сегодня с отъездом в Волгоград. Я, ты и вот… Анатолий Львович отправимся сегодня на разведку, а остальные останутся здесь – в его квартире. Проведем рекогносцировку на местности, Анатолий Львович посовещается со своими людьми. Если будет просто, заберемся в лабораторию сегодня. Нет, запланируем операцию на завтра. Заодно завтра на рынке фарами разживемся. А после проведения операции – сразу же двинем в Волгоград.
– Это разумно, Вить, – подала голос Марина, – Андрей дело говорит.
– Ну что ж, – согласился Колосов, – давайте так и сделаем.
– Петрович, – попросил майор, – ты только московские номера с машины сними, а то они для местных гаишников, как красная тряпка для быка.
– А какие же мне поставить? У меня других нет, – удивился подобному предложению Виктор Петрович.
– А никаких и не ставь. Все дешевле обойдется, – ответил Андрей.
Дорога до совхоза, в котором находилась бывшая лаборатория Свирского, заняла почти час. Следуя указаниям профессора, Колосов свернул с шоссе и уже через несколько минут “Форд” въезжал в совхозный поселок. Остановились перед симпатичным двухэтажным коттеджем под черепичной крышей.
– Анатолий Львович, дорогой, мы вас заждались! Здравствуйте, господа, – приветствовала их улыбчивая хозяйка, когда они вышли из машины.
Вслед за обычными, приличествующими подобному случаю формальностями, перешли к деловому разговору.
– Светлана Васильевна, дорогуша, надо бы всех наших собрать – провести последнее совещание, – попросил Свирский. – А пока мы будем совещаться, неплохо бы товарищей, – он сделал кивок в сторону Колосова и майора, – ознакомить с окружающей обстановкой. Показать им совхозную территорию, здание лаборатории, въездные ворота, проходную и т.д.
– Хорошо, я пошлю младшенького народ собирать, а старший вам все покажет. – Она улыбнулась Виктору и Андрею. – Не беспокойтесь, он уже почти взрослый, скоро двенадцать исполнится. Лучше него здешних мест никто не знает, все облазил, сорванец.
Мальчишка с выгоревшими добела на солнце волосами и с такими же симпатичными, как у матери, ямочками на щеках действительно оказался проводником, о котором только можно было мечтать. Донельзя осведомленным, пронырливым и словоохотливым.
Трехэтажное здание бывшей лаборатории вместе с несколькими другими строениями, включая гараж и площадку для техники, было обнесено высоким сетчатым забором с воротами и проходной, расположенными как раз напротив лаборатории, метрах в ста от нее. На проходной постоянно дежурили два человека. В темное время суток охрана усиливалась. Вдоль забора ходило несколько пар охранников, нечто вроде патрулей. Но оружия ни у кого не было. Все были вооружены только палками. Хотя палка в умелых руках тоже оружие. Здание лаборатории новые хозяева переоборудовали в жилой корпус. В правом крыле, где располагался кабинет Данко, квартира и кабинет Свирского, а также бухгалтерия, были устроены квартиры для руководящего состава, а в левом, где собственно и располагалась лаборатория,казармы для рабочих. С восходом солнца здание пустело, а с заходом – снова битком набивалось людьми.
– Вот что, друзья мои, – почти торжественно изрек Андрей, когда они, загрузившись в микроавтобус, двинулись в обратный путь, – план наших действий на завтра будет до безобразия прост. По всему выходит, что проникать в лабораторию надо днем. Китайцы народ дисциплинированный, трудолюбивый, так что днем там ни одной живой души не будет. Мы подъезжаем прямо к проходной. Я залетаю с автоматом в руках внутрь и укладываю обоих охранников на пол. Вы следуете за мной и, пока я держу их на мушке, связываете и заклеиваете рты китайцам.
– А если они начнут кричать, или того хуже, – сопротивляться? – поинтересовался Свирский.
– Не беспокойтесь, профессор, у меня найдется средство их успокоить, – попытался развеять опасения Свирского майор.
– Вы собираетесь их убить? – ужаснулся Анатолий Львович.
В ответ Андрей только передернул плечами.
– Дальше… – продолжил он, – вы возвращаетесь в машину, а я открываю ворота. Вы меня подбираете, и мы подъезжаем прямо ко входу в лабораторию.
– Они могли поменять замки, – перебил его Свирский.
– Я захвачу из дому ломик и топор, в крайнем случае – пулей, – уверенно сказал майор, – но вы все-таки ключи с собой захватите.
– Да, да, они у меня с собой, – заверил Анатолий Львович.
– Сколько еще дверей надо будет открыть внутри?
– Д … две, – с заминкой ответил Свирский, – если, конечно, они там внутри ничего не перестроили. И еще пять минут спуститься в подвал за вакциной.
– Отлично, значит, минут за десять-пятнадцать управимся, – подытожил Андрей. – Петрович, а ты с автоматом останешься у входной двери, прикроешь нас. Забрали вакцину, прыгнули в автобус и – по газам. Вот и весь план.
– Я – за. – Колосов, сняв с руля правую руку, поднял ее вверх.
К дому Свирского они подъехали уже под вечер. Попрощавшись, договорились, что заедут за ним завтра утром.
– Анатолий Львович, мы уж не будем подниматься наверх, вы ребятам моим скажите, что мы их ждем здесь, – попросил Колосов.
Свирский, на прощание помахав рукой, скрылся в подъезде. Каково же было удивление и Виктора, и Андрея, когда они увидели профессора, спустившегося вниз вместе с Викой, Мариной и Михаилом.
– В Москве та-а-акое происходит, – с ужасом сказала Вика, подойдя к отцу.
– Друзья мои, прошу вас, возьмите меня с собой, надеюсь, у вас найдется местечко, где приткнуться старику, – попросил Свирский, обращаясь к Андрею, – но я тоже должен это увидеть.
– Да что там происходит, в конце концов? – спросил Колосов, когда все уже разместились в машине.
– Ужас, ужас, я просто в шоке. – Марина схватилась руками за голову. – Уезжала из дому в полной уверенности, что уж в нашем доме ничего не может случиться. Ну как же, внизу охрана, дверь бронированная, замки сейфовые. А-га, как же. По городу ездят целые бригады на фургонах, возят с собой автоген. Вся эта охрана к чертовой матери разбежалась, за что только люди деньги платят. Так вот, эти бандиты врываются в элитные дома, срезают двери и все выносят. Все. Понимаете? А за ними еще толпы всякой шантрапы носятся, подбирают остатки… А милиция … Я спрашиваю, а где же милиция? На улицах трупы валяются…
– А милиция на кольцевой дороге, по крайней мере, там ее хотя бы видно, – пояснил Михаил.
– Что, кольцо еще держат? – поинтересовался Виктор Петрович.
– Из того, что показывали, четкую картину представить сложно, – ответил Мишка. – Где-то еще стоят, кое-где даже в людей стреляли, показывали сожженные машины, но солдаты вовсю уже с народом братаются. Им еду несут, выпивку. И куриный грипп нипочем.
– Боже мой, Боже мой, мы опоздали всего на месяц, – бормотал себе под нос Анатолий Львович.
– Но грабежи, беспорядки – это все мелочи, – продолжал Михаил.
– Ничего себе, мелочи, – возмутилась Марина.
– Сегодня днем случилось главное. Демократический митинг у Белого дома устал слушать Полянского и Зеленцова, и народ потихоньку потянулся по Новому Арбату. Стали собираться на Старой площади. Толпа собралась такая огромная, что голова ее была у Администрации Президента, а хвост на Лубянке. Стали раздаваться призывы доделать то, что в 91 году не доделали, и штурмовать здание Администрации. Но тут как раз подоспели Зеленцов с Полянским и стали уговаривать толпу разойтись, одновременно вступив в переговоры с охраной Администрации. Голова развернулась, надавила на хвост, а хвост уперся в здание ФСБ. Тут поднялась стрельба. Передние попадали, но сзади наперли, и толпа хлынула в здание. Потом показывали – кругом трупы на тротуарах, выброшенная мебель, бумаги какие-то кружатся, стекло битое. А сейчас горит весь комплекс зданий. Народ стоит вокруг, смотрит. Приехало несколько пожарных машин, но им не дали работать, прогнали… А коммунисты по-прежнему митингуют в Останкино. Вот такие вот дела, – закончила Вика.
– Это – на CNN, РТР по-прежнему не работает, а первый показывает “Смехопанораму” вперемежку с балетом, – уточнил Михаил.
– Это мы уже проходили, – хмыкнул Виктор Петрович.
Госпитальные пневмонии
*Импакт фактор за 2017 г. по данным РИНЦ
Журнал входит в Перечень рецензируемых научных изданий ВАК.
Читайте в новом номере
Российский государственный медицинский университет
Госпитальная (нозокомиальная) пневмония – это пневмония, развившаяся через 48 ч и позднее после госпитализации, при исключении инфекционных заболеваний с поражением легких, которые могли находиться в момент госпитализации в инкубационном периоде.
Госпитальные пневмонии занимают первое место среди причин смерти от внутрибольничных инфекций. Смертность от госпитальных пневмоний достигает 70%, но непосредственной причиной смерти больного пневмония является в 30–50% случаев, когда инфекция является основной причиной летального исхода.
Сложности, с которыми встречается врач в практической работе, начинаются с эпидемиологии: госпитальные пневмонии не относятся к заболеваниям, требующим регистрации и соответственно точной статистики нет. Предполагается, что госпитальная пневмония встречается в 5–10 случаев на 1000 госпитализированных и до 30–100 на 1000 больных при проведении искусственной вентиляции легких (ИВЛ). Каждый день пребывания пациента в реанимационном отделении или блоке интенсивной терапии при проведении вентиляционного пособия увеличивает риск развития госпитальной пневмонии на 1–3%. Сложности проблемы находят свое отражение и в классификации пневмоний, когда один из ведущих патогенетических механизмов – аспирация, рассматриваемый и при госпитальных, и при негоспитальных пневмониях в разделах патогенеза, выносится в название отдельной рубрики “аспирационные пневмонии”.
Продолжаются интенсивные микробилогические исследования по определению специфичности и чувствительности различных методов в этиологической диагностике госпитальных пневмоний. Дифференциальная диагностика сложна, диагностический ряд включает в первую очередь неинфекционные поражения легких: тромбозы и эмболии легочной артерии, острый респираторный дистресс-синдром, ателектаз, аллергические поражения легких, включая и лекарственные, застойную сердечную недостаточность. Лечебные проблемы связаны с трудностями этиологической диагностики и возрастающей полирезистентностью возбудителей госпитальных инфекций.
Микробный спектр возбудителей госпитальных пневмоний разнообразен и включает грамположительную и грамотрицательную флору и анаэробы (табл.1). Привычно выделяют флору, характерную для ранних (до 5 сут) и поздних (после 5 сут) госпитальных пневмоний. В первом случае возбудители характерны для внебольничных пневмоний, во втором флора меняется на внутрибольничную. Таким образом, заболевшие в стационаре в ранние сроки госпитализации лечатся как пациенты с внебольничными пневмониями. К возбудителям ранних пневмоний, вызываемых грамположительной флорой, относят пневмококк (5–20%), источником которого могут быть другие пациенты (с воздушно-капельным путем передачи), а также сам пациент с источником инфекции в верхних дыхательных путях (аспирационный путь). H. influezae тоже вызывает ранние пневмонии, относится к грамотрицательным микроорганизмам, встречается у курильщиков и больных хроническим бронхитом.
Поздние пневмонии, вызываемые микроорганизмами из грамотрицательной группы, встречаются в 20–60% случаев госпитальной пневмонии, и лечение больных при этом составляет основные трудности. Основные возбудители – синегнойная палочка, кишечная палочка, протей, клебсиелла, энтеробактер. Грамположительная группа представлена золотистым стафилококком, частота встречаемости которого достигает 20–40%. В нижние дыхательные пути эти микроорганизмы попадают или из эндогенных источников, или от других пациентов и медицинского персонала, при интубации, постановке назогастральных катетеров и через медицинский инструментарий и приборы.
Как при ранних, так и при поздних госпитальных пневмониях, встречаются анаэробы (0–35%) и L. рneumophila (0–10%) из эндогенных источников, водопроводной воды, кондиционеров. M. tuberculosis встречается менее чем в 1%, и в основном это или эндогенная инфекция, или инфекция, передаваемая от бацилловыделителя. Из многочисленных вирусов значение для развития пневмонии придается вирусам гриппа и респираторно-синцитиальному вирусу (менее 1%). Заражение происходит в основном от пациентов и персонала. Аспергиллы и кандиды встречаются менее чем в 1%. Заражаются за счет эндогенного источника или другого пациента, медицинского персонала. Пневмоциста также встречается редко (менее 1%) и имеет те же пути распространения, что и грибы.
Приведенные данные не являются абсолютными, и каждый раз врач решает вопросы этиологии и эмпирической терапии, ориентируясь на местные микробиологические данные, сроки развития пневмонии, тяжесть заболевания и наличие факторов риска, выявленных при сборе анамнеза и осмотре больного.
Госпитальная пневмония развивается при взаимодействии достаточного количества вирулентных микроорганизмов с макроорганизмом, у которого исходно или под воздействием микроорганизма нарушены механизмы защиты.
Проникновение инфекционного агента в нормально стерильные отделы респираторного тракта при микроаспирации ротоглоточного секрета отмечается у 45% здоровых людей. У больных людей аспирация возможна при нарушении сознания, вызванном болезнью или медикаментами, угнетающими сознание, при наличии болезней желудка и пищевода, при постановке назогастрального зонда или интубации трахеи. Возможна и массивная аспирация при рвоте, тогда инфицирование произойдет как за счет орофарингеальной, так и желудочно-кишечной флоры. Аппараты ИВЛ, различные катетеры, приборы и инструменты тоже рассматриваются как источники вирулентной флоры. Патогенез нозокомиальной пневмонии представлен на схеме 1.
Наиболее значимые факторы риска нозокомиальных пневмоний:
• тяжесть исходного заболевания;
• длительное нахождение в отделении интенсивной терапии;
Перечисленные факторы связаны с орофарингеальной колонизацией микроорганизмов и в основном имеют значение при микроаспирационном механизме развития пневмонии.
Для пациентов, находящихся на искусственной вентиляции легких, добавляются другие факторы риска:
• хронические легочные заболевания;
• подавление сферы сознания за счет заболевания или лекарств;
• торакальные или абдоминальные операции;
• бронхоскопия и др.
Критерии тяжести госпитальной пневмонии (в первую очередь выделения тяжелой пневмонии) не отличаются от таковых при внебольничных пневмониях (см. статью в РМЖ №17 за 1999 г.).
Выбор антибактериальной терапии
Предлагаемые варианты назначения антибиотиков отличаются между собой по количеству критериев, детализирующих госпитальную ситуацию. Так как возбудители в основном известны, то может быть предложен вариант, когда эмпирически назначается монотерапия цефалоспоринами 3-го поколения (цефтриаксон (Цефтриабол), цефотаксим (Цефабол), цефтазидим или цефоперазон) или азтреонамом (табл. 2). Возможна комбинация цефалоспоринов 3-го поколения с аминогликозидами.
Если возбудитель известен, то при наличии кишечной палочки правомерно назначение цефалоспоринов 3-й генерации или амоксициллина с клавулановой кислотой. При определении энтеробактера назначают цефалоспорины 3-й генерации или ципрофлоксацин. При высевании синегнойной палочки показаны тикарциллин или азлоциллин, что не исключает назначения цефтазидима или цефоперазона. При грамположительной флоре обоснованно применение тикарциллина, ванкомицина, имипенема/циластатина (Тиенама).
Комбинированная терапия основана на сочетании бактерицидных антибиотиков с бактерицидными (не следует сочетать их с бактериостатическими). В зависимости от флоры действие цефалоспоринов или пенициллинов усиливается воздействием на грамположительную флору (клиндамицин, ванкомицин, имипенем/ циластатин) и на грамотрицательную (аминогликозиды и фторхинолоны).
При легионеллезной пневмонии логично назначение рифампицина. С учетом тяжести пневмонии, сроков возникновения (до или после 5 дней, проведенных в стационаре) и наличия факторов риска эмпирическое назначение антибиотиков может быть детализировано (табл. 3–5).
В значительной степени открытыми остаются вопросы иммунотерапии при тяжелом течении госпитальных пневмоний.
Имипенем + циластатин натрия – Тиенам (торговое название)
Атипичная пневмония, стр. 28
Колосов внимательно посмотрел на него, оценивая, и подумал: «А почему бы мне и не поверить этому парню?» – а вслух сказал сыну:
– Миша, давай бегом за девочками, забирайте вещи – и вниз. Поедем в гости к майору.
Колосова разбудил запах кофе. Дразнящий и манящий аромат заползал в ноздри, не давая спать. Он поднялся с дивана, оделся и вышел во двор. Солнце уже стояло довольно-таки высоко, нещадно поливая тесный дворик своими жесткими, колючими лучами.
– Как спалось? – приветствовал Виктора Петровича майор.
– Спасибо. Отлично. Главное, что никто под ухом не стрелял.
Андрей и Михаил сидели во дворе под брезентовым навесом и прихлебывали из большущих кружек горячий, дымящийся кофе.
– Тебе кофе сделать? – поинтересовался сын.
– Давай. И вообще, неплохо было бы позавтракать. Достань консервы из машины. – Колосов-старший прошел под навес и сел на свободный табурет.
– Миша, если что-то надо разогреть, ты поставь на плиту. Она еще долго будет горячей, только открой сначала банки, – подсказал Андрей.
Теперь, при ярком свете белого дня, Колосову наконец-таки удалось рассмотреть его. Он был широкоплеч и высок. «Наверное, где-то под метр девяносто», – подумал Колосов. 35-37 лет, вьющиеся светло-русые волосы коротко острижены. Густые, мохнатые брови того же цвета нависают над светлыми, веселыми глазами. Короткий, вздернутый нос и большой рот, готовый в любую секунду растянуться в приветливой улыбке. Бело-голубая полосатая майка, подчеркивающая все великолепие мощной мускулатуры. На левом плече татуировка – парашют, два самолетика и надпись ВДВ.
– Спасибо за помощь и за ночлег, – искренне поблагодарил Колосов, затягиваясь первой утренней сигаретой, – мы не будем вас долго обременять своим присутствием. Сейчас девочки наши проснутся, и мы поедем. Еще раз – большое спасибо.
– Да брось ты, Петрович, свои интеллигентские штучки, – фамильярно начал майор, – какое, к черту, обременение. Я тут скоро от одиночества волком взвою. Только и занятий, что маршировать от тоски по пустому домине из угла в угол. Подумаешь, великое дело сделал, предложил ночлег хорошим людям.
Дом, который майор назвал доминой, состоял из четырех небольших комнатенок с таким низким потолком, что человек среднего роста, подняв руку, легко дотягивался до него. В центре дома стояла большая печь, вокруг которой располагались комнаты, две из которых были проходными. Пол в доме был сделан почти на уровне земли, так что перед входной дверью не пришлось делать ступенек. Двор перед домом, отгороженный от улицы высоким дощатым забором, был так мал, что кроме колосовского «Форда», расположившегося в нем, там едва-едва нашлось бы место еще для двух таких же микроавтобусов.
– Все равно, даже без штучек, – Колосов улыбнулся, – нам пора ехать. Мы и так сегодня разоспались. Уже двенадцатый час, а нам еще предстоит найти в городе одного человека.
– А где он живет? – поинтересовался Андрей.
– Улица генерала Белова, – ответил за отца Михаил, орудуя вилкой в консервной банке.
– Ну, это недалеко. Хотя здесь все недалеко.
– Угу, – промычал Михаил, проглатывая кусок, – пап, так ехать нельзя. Мы же без запаски остались. Надо залатать снятые колеса, да и радиатор неплохо было бы посмотреть. Я его паял почти в кромешной темноте. А сейчас, я смотрел, не сильно, но подкапывает. А может быть, мы и фары здесь достанем? Андрей, магазин автозапчастей или авторынок есть здесь где-нибудь?
– Есть барахолка. Универсальный рынок называется, – подтвердил майор, – там все, что хочешь, можно найти – от продуктов до железок. Я там до недавнего времени начальником охраны работал. Если есть желание, могу проводить.
– Сделаем так. – Колосов отложил вилку в сторону, закончив есть. – Мы с Андреем пойдем на рынок, попробуем купить фары, а ты останешься здесь и залатаешь колеса. Идет?
– Идет, – нехотя согласился Михаил.
Рынок, действительно, оказался недалеко, минут двадцать ходу. По дороге Колосов убедился, что вчерашнее впечатление от города оказалось несколько ошибочным. На улицах им попадались прохожие, и даже иногда проносились автомобили. Город не вымер окончательно, он просто затаился. Об этом свидетельствовали также огромные, зловонные кучи мусора, скопившиеся во дворах. Зато уж где было полно народу, так это на рынке. Если бы не Андрей, Колосову пришлось бы поплутать в поисках торговцев автозапчастями. Они расположились в самом дальнем углу рынка, затерявшись между рядами с одеждой и хозяйственно-бытовыми товарами. Их и было-то всего человек десять. Колосов обошел каждого, и только последний сумел его обнадежить. Здоровенный, краснорожий мужчина с газетной треуголкой на голове и в майке с надписью «I love NY» попытался зацепить клиентов сразу же, как только Колосов и майор приблизились к его прилавку:
– Чего желаете, уважаемый? Вы не смотрите, вы спрашивайте, спрашивайте. Все равно всего не увидите. У меня еще пять коробов под прилавком лежат. Некуда раскладывать, места на прилавке не хватает.
– У вас фары на «Транзит» есть? – спросил Колосов.
– А какого года «Транзит», позвольте поинтересоваться?
– Старая модель, еще с плоскими фарами. Мне и поворотники тоже нужны, но если их нет, то и Бог с ними. А фары очень нужны.
– Нет, уважаемый, на эту модель вы ничего сейчас не найдете. Хотя… Знаете что, приходите завтра. Есть у меня одна наметка. Попробую для вас что-нибудь сделать. Завтра в это же время. А вообще-то, мы до четырех работаем.
– И сколько это будет мне стоить? – поинтересовался Колосов.
Торговец, хитро прищурившись, засмеялся:
– Не дороже денег, уважаемый. Приходите завтра, обо всем договоримся.
Выйдя за ворота, Колосов и майор некоторое время шли молча, утомленные шумом, толкотней и многолюдством, царящими на рынке. Наконец, чтобы не молчать, Виктор задал вопрос:
– А почему с работы ушел? Место вроде живое, бойкое. Или тебя ушли?
Андрей покрутил головой, почесал в затылке, как будто пытаясь там найти ответ на этот простой вопрос:
– Понимаешь… Тоскливо мне здесь стало. Семьи у меня нет. В молодости не женился, к счастью. Или к несчастью. А теперь семью заводить вроде бы уже и поздно. Скоро 37 стукнет, а у меня за плечами – ни кола ни двора.
– Как это – ни кола ни двора, – искренне изумился Колосов, – а как же дом, в котором мы сегодня спали?
– А это не мой дом. Я сам родом из Сибири. Наша деревенька в ста километрах от Иркутска. У меня там и родители живут. Надоел мне, понимаешь, этот рынок, надоел этот город. Собрался я на родину уезжать, уволился с рынка, а тут эта неразбериха с транспортом началась. Поезда то ходят, то не ходят. В пункт А идут, а в пункт В не идут. Пока я ждал, что положение как-то стабилизируется и я смогу доехать не только до Москвы, но и от Москвы до Иркутска, пассажирское движение прекратилось вовсе. Так я и завис между небом и землей.
– Так чей же все-таки дом? – повторил вопрос Виктор.
– А… Дом… Моего приятеля, бывшего сослуживца. Мы с ним вместе из армии увольнялись. Дом ему от тетки-покойницы по наследству достался. Он сам с семьей в Израиль уехал, а дом, на всякий случай, решил не продавать, пустил меня пожить. Говорит: «Вдруг нас из Израиля выгонят, а дома у меня уже не будет. Так что ты живи пока».
– Как это «выгонят из Израиля»? – удивился Колосов. – Если приняли, то уже, наверное, не выгонят. Но как же его выпустили вот так, сразу после увольнения из армии? А как же секретность, всякие там формы допуска?
– А… Ерунда все это, – уверенно махнул рукой Андрей, – теперь на это никто не смотрит. Если можешь – уезжай. А насчет того, что «выгонят»… Так он же ненастоящий еврей.
– То есть, как это – ненастоящий? – Виктор просто опешил.
– Ну, так. Чистокровный русак, и жена у него русская, и дети – соответственно. Знаешь, как у Высоцкого: «…только русские в родне. Прадед мой – самарин, если кто и влез ко мне, так и тот – татарин». Он ведь что сделал – поехал то ли в Москву, то ли в Нижний, пришел там в синагогу и купил у еврейского попа справку, что мама у него – еврейка. Не знаю точно, рекомендательное письмо или свидетельство о рождении выправил. И на себя, и на жену. А дети у них уже стопроцентные евреи получаются. Вот так вот. Поэтому и побаивался, что в Израиле его афера может вскрыться. Но ничего, все обошлось, уже два года там. Доволен до чертиков.
Вспышка пневмонии зафиксирована в Оренбургской области
Еженедельно в регионе фиксируют около 300 случаев. Уже закрыты на карантин 10 школ. Ранее на вынужденные каникулы ушли ученики во Владимирской, Самарской и Оренбургской областях, в Ростове-на-Дону, Ульяновске и Красноярске. Как защитить себя от заболевания и что делать при первых признаках недомогания?
Количество заболевших пневмонией растет по всей стране. В Челябинске закрывают школы на карантин.
«В этом году, учитывая подъем прошлого года, к этой инфекции особенно внимательны, когда уровень заболеваемости стал достаточно высоким, мы остановили учебный процесс», — сообщила заместитель начальника отдела по эпидемиологическому надзору управления Роспотребнадзора по Челябинской области Татьяна Софийкина.
Больше таких пациентов стало и в Ростове-на-Дону. Часто воспаление легких развивается после гриппа или ОРВИ. Но не только вирусы вызывают пневмонию. В холодное время года наши легкие становятся восприимчивей, и мы буквально на лету хватаем любую инфекцию. При этом заболевание нередко протекает бессимптомно. Человек ощущает только легкое недомогание. И даже не подозревает, что в организме развивается катастрофа.
«Пневмония, происходит нарушение вентиляции в данной области легкого, но второй момент, который тоже очень важен, происходит нарушение кровообращения. И это может приводить к тому, что это будет более выраженная стадия заболевания, и ее будет тяжелее лечить», — поясняет врач общей практики Даниил Попов.
Ольга чувствовала слабость, но упорно продолжала ходить на работу. Состояние с каждым днем ухудшалось, пока женщина не оказалась на больничной койке.
«Я теперь понимаю, насколько опасно такое поведение, которое я допустила, и насколько важно, чтобы тобой занимались специалисты, потому что надо и правильно определить антибиотики и дозировки», — отмечает Ольга Антипова.
Антибиотики по расписанию и физиопроцедуры. Врачи уверены: Ольга быстро пойдет на поправку.
В запущенных случаях, болезнь остановить сложнее. Функция легких молниеносно нарушается, и ткань превращается в один сплошной рубец. Человек дышит, но кровь не насыщается кислородом. Ситуация критическая. Больной попадает сразу в реанимацию.
«Это пациент с тяжелой пневмонией, уже шестую неделю болеет, его перевели сюда, тут же была подключена система ЭКМО», — рассказывает заместитель Главного врача ГКБ 52 по анестезиологии и реаниматологии Сергей Царенко.
Проще говоря, «искусственное легкое». Для этого специальные трубки вставляют в крупные сосуды пациента, по ним кровь поступает в резервуар, где насыщается кислородом. Затем обратно возвращается в организм. В это время легкие как бы отдыхают и восстанавливаются.
«Ситуацию удалось стабилизировать, спасти жизнь, но она не закончилась, она продолжается», — заместитель Главного врача ГКБ 52 по анестезиологии и реаниматологии Сергей Царенко.
Такое лечение может длиться месяцами. Тяжелейшее состояние, при котором нередко пациенты погибают. Избежать опасных последствий можно, если вовремя обратиться за помощью к врачу. Ну а чтобы не заболеть, можно сделать прививку от пневмококковой инфекции, которая чаще всего и вызывает воспаление.
Защитить себя от пневмонии может любой человек, независимо от возраста. Но в первую очередь специалисты рекомендуют вакцинировать детей, они находятся в группе риска. Обязательно в такой защите нуждаются и пациенты с ослабленным иммунитетом, хроническими заболеваниями, а также люди старше 65 лет.
Некоторые прививкам не доверяют, а при первом чихе бегут в аптеку за антибиотиками. Но глотать таблетки наугад опасно для здоровья. Болезнь не уйдет, а устойчивость к лекарствам появится. Мы и так уже воспитали супербактерии, которые не поддаются лечению, в том числе и те, что вызывают пневмонию. Медики говорят: лучше не рисковать. Антибиотики покупать только по рецепту врача, а если уже пьете, не прерывать курс лечения.
Загрузка...
